Первую церковь в Челябинске заложили 274 года назад

В других — представление информации, ранее не публиковавшейся. Просто захотелось собрать вместе ту немногочисленную информацию, которая накоплена ко дню сегодняшнему. Естественно, я опираюсь на работы коллег, в первую очередь И. В. Дегтярева и В. С. Боже.

А вот тема кладбищ далеко не столь освещена, но постоянно «всплывает» в связи с какими либо моментами нашей истории. Поскольку два сюжета — церковь и кладбище— очень тесно связаны между собой, а на день сегодняшний есть возможность внести некоторую ясность в вопрос о первых челябинских официальных православных кладбищах, то решил объединить их в рамках одной статьи.

«Обложить и репортовать»

В сентябре 1736 года была заложена Челябинская крепость. Меньше чем через год, 1 июня 1737 года, поручик Кузнецов, выполнявший командирские функции в Челябинской крепости, написал прошение митрополиту Тобольскому и Сибирскому Антонию, в котором объяснял, что в этой крепости «жителей де поселилось уже немалое число а церкви де имеются от оной крепости в далном разстоянии и поселившыяся де, как крестьяне так и протчие обыватели желают построить во оной крепости церковь».

Кузнецов просил митрополита Антония дать «благословенную грамоту» — документ, который подписывался главой епархии, являлся основанием для закладки и строительства церкви, а после ее освящения должен был храниться у церковного старосты. Митрополит отреагировал довольно быстро, и уже 9 июня благословенная грамота была направлена в Далматов монастырь — поскольку монастырь в ту пору ведал духовными делами в округе. Правда, получена в монастыре грамота была только 27 августа.

В грамоте оговаривался порядок действий. Перед тем как заложить церковь и передать эту благословенную грамоту в Челябинскую крепость, нужно было выполнить некоторые условия. Так, Антоний писал архимандриту Далматова Успенского монастыря:

«Послать к тебе архимандриту Порфирию нашу Архиерейскую благословенную грамоту с таким повелением дабы ты архимандрит в вышеписанную Челябинскую крепость ехал и прибыв во оную крепость взял писменное обязателство у тамошних обывателей…».

В чем же заключалось обязательство жителей крепости? Во-первых, они обязывались, построив церковь, ее должным образом украсить и впредь заботиться, чтобы все необходимое для богослужения — «церковные потребы» — в церкви имелось. Во-вторых, обещали что «священники с причетники пропитанием впредь будут от них довольствованы без всякие нужды», и должны были четко определить в обязательстве какую именно «ругу», то есть содержание, они положат служителям церкви — деньгами или продуктами.

Получив письменное обязательство, архимандрит Порфирий должен был «по желанию оных обывателей по сей нашей архиерейской благословенной грамоте оную церковь во имя Святителя Христова Николая обложыть». «Обложить» церковь означало то же, что и современное «заложить церковь», — очертив границы, заложить основание, но в старом варианте фразы подразумевалось освящение места будущей постройки. После этого следовало «репортовать» (доложить) митрополиту, приложив к рапорту то самое «письменное обязательство» жителей крепости.

То ли собрать подписи с жителей Челябинска было делом нелегким и долгим, то ли монастырским служащим было недосуг съездить по указанному адресу, однако заложили новую церковь только в августе 1739 года.

Как рапортовал митрополиту Антонию 29 октября 1739 года казначей Успенского Далматова монастыря монах Никон: «…в Чилябинской крепости во имя Святителя Христова Николая церковь иеромонахом Рафаилом обложена». Благословенная грамота была передана на руки священнику Ивану Задорину, а в копии с грамоты он оставил роспись в получении оригинала: «А подлинную грамоту новопостроенной Чилябинской крепости новоопределенной поп Иван Алексеев сын Задорин принял и росписался своеручно».

Первыми служили

Построена деревянная церковь Николая Чудотворца была на углу нынешних улиц Цвиллинга и Труда, там, где сейчас сквер площади Ярославского. Она показана на плане, снятом в январе 1768 года. Как мы знаем из записок Палласа, в 1740 году в церкви Николая Чудотворца уже велись службы. Очевидно, после перевода в Челябинск воеводской канцелярии Исетской провинции в 1743 году, а может быть, после образования Челябинского духовного правления, церковь стала двухштатной — при ней состояли уже два священника, а не один. Кроме того, был еще протопоп, он же выполнял обязанности главы духовного правления.

В 1748 году одним из священников был Иоанн Алексеев (хотя здесь возможна путаница — если в документе указано имя и отчество, то это, скорее всего, Задорин — тот самый первый челябинский священник), дьяконом — Григорий Рысков, дьячком — Косьма Фроловский. Второй священник, очевидно, — Ефим Лаврентьев сын Еромилов.

В 1753 году священниками были Иван Поповцов и Александр Тешуев (возможно, фамилия несколько неправильно прочитана). В 1750 году духовным заказчиком Челябинского духовного правления состоял протоиерей Петр Флоровский, который, по оценке П. Н. Покровского, весьма усердно занимался обращением старообрядцев.

В 1766 году заканчивается строительство Христорождественского собора, который был заложен рядом с Николаевской церковью, чуть южнее. В новом соборе был освящен придел во имя Николая Чудотворца, и существование рядом одноименной церкви было вовсе необязательным. В то же время разрасталась Заречная часть Челябинска, так называемая Казачья слобода, не имевшая своей приходской церкви. В 1768 г. здание Никольской церкви было перенесено в Казачью слободу, где было освящено уже во имя Святой Живоначальной Троицы. Иногда пишут, что церковь была поставлена рядом с рынком, а то и рядом с Горшечными рядами — но никакой информации о существовании рынка в Заречье в те времена нет, а церковь была поставлена немного на отшибе — в стороне от жилой застройки, хотя и в пределах городской стены.

Собор вместо палатки

В 1748 году было начато строительство собора. История его постройки и некоторые связанные с ним непонятности, не очень подробно освещены в выявленных документах, но все же постараемся изложить их, насколько это возможно.

5 апреля 1748 года провинциальная канцелярия писала в Успенский Далматов монастырь: «на совет челябинского священники с прихожаны о постройке в Челябинске вторичной церкви Святой и на прозбу их в Исетской правинциалной канцелярии посему и присудствующия (служащие — от авт.) той канцелярии … положили при Челябинске построить вторичную соборную святую церковь уже каменную во имя Рождества Господа бога и Спаса нашего Иисуса Христа з двумя пределы по правую Иоанна Богослова, а по левую великого святителя Николая Чюдотворца, о чем от Оренбургской губернской канцелярии и позволение есть и насланным сюда указом повелено строить пятиглавую».

Судя по одному документу, первоначально предполагалось строить вовсе не церковь, а какую то «палатку». В указе из Исетской провинциальной канцелярии комиссару Миасской крепости и старшине миасских казаков было написано: «…посылки для строении в Челябинской (крепости. — Прим. автора) палатки вместо которой уже указом повелено построить каменную церковь, казаков». Видимо, сначала хотели построить для нужд провинциальной канцелярии какое то складское здание, но потом решили, что собор нужнее.