Золотая лихорадка у Голой сопки

Голая сопка — Кыштым

Накануне выпал обильный снег, и мы с экологом Германом Рябининым могли только издали осматривать развалины динамитного завода. Взрыв, прогремевший здесь в 1927 году, разнес предприятие, но не смог сокрушить мощные стены. Сколько ни пытались потом окрестные мужики отколупнуть хоть несколько кирпичиков на домашние нужды, ничего у них не получалось: известковый раствор, настоянный на яичных желтках, намертво держал кладку.

Построили динамитный англичане в 1916 году. Взрывчаткой начиняли морские мины, шла она и на вскрышные работы. В гражданскую беляки пытались подорвать завод, уже подступали к вагону с пироксилитом. Но рабочие и красноармейцы отбились, отстояли свое опасное предприятие, дающее им возможность заработать на кусок хлеба.

— Мой отец и брат там вкалывали, — вспоминает 74-летний Алексей Федорович Романов. — Порядок, рассказывали, был исключительный. Все ходили в тапочках, пуговицы на одежде деревянные, чтобы никакой искры. Везде чистота абсолютная. И вот летом в четыре утра раздался грохот, который был слышен даже в Кыштыме, хотя до него около восьми километров. Никто не пострадал. Только сторожа Ивана Батятина сильно контузило — взрывной волной подняло на несколько метров в воздух и перебросило через стену. А завода не стало.

В музейном архиве сохранились фотографии, запечатлевшие момент открытия завода. Есть и сведения о загадочном взрыве. Дескать, произошел по неизвестной причине, но не обошлось без происков врагов народа.

Не так давно мы разговорились об этом с ведущим специалистом комитета по экологии Германом Рябининым. В 1955 году он закончил десятилетку и попытался поступить в лесотехнический институт. По конкурсу не прошел и устроился в лесничество. По тем временам, да и по нынешним, стал самым молодым обходчиком.

— Вместе со мной работал лесником Иван Дмитриевич Мелентьев. Было ему тогда лет под семьдесят. Отличался отменным здоровьем, не пил, не курил, как и положено по его раскольничьей вере. Кроме основной работы имел и «общественную нагрузку» — служил кержацким попом, содержал молельный дом. По характеру общительный, сыпал шутками-прибаутками, рассказывал о встречах с самим Карпинским — управляющим горнозаводским округом. Однажды мы с ним размечали делянки под санитарную рубку. Устали. Присели под раскидистой сосной.

Тут он мне и поведал эту историю: Оказывается, в 18-м году был здесь сильный бой между красными и белыми. Полдня длилась пальба под стенами динамитного завода, неподалеку от Голой сопки. Но не за завод шло это сражение и тем более не за сопку, а за обоз, который везли красные. Более десятка подвод были за-гружены червонным золотом!

На следующий день, с опаской оглядываясь по сторонам, Иван с другом отправились на место боя. Но мало что напоминало о вчерашней жаркой схватке. На месте осталось несколько убитых лошадей и столько же пустых подвод. И все! Что же случилось летом того далекого 18-го и какая связь у произошедшего со взорванным десять лет спустя динамитным заводом? На этот счет нет никаких документов. Не осталось и письменных показаний свидетелей. Есть лишь версии и догадки. Выберем из великого множества наиболее близкие к истине. Но сначала восстановим картину местности, где с разрывом в десятилетие произошло два как будто не связанных между собой события — бой красных с белыми и взрыв завода.

В паре километров от динамитного, впритык к озеру Сугомак, стоит Голая сопка. Как пояснил мне научный сотрудник городского музея Геннадий Гузынин, свое название она получила из-за склона, обращенного непосредственно к озеру. На нем — ни деревца. Ветры, постоянно дующие с водоема, «подарили» почве эрозию, потому и не росли на склоне деревья. Зато в гражданскую он изобиловал окопами. Их рыли поочередно белые и красные. В общем, кто отступал, тот и рыл. Голая сопка служила своеобразными воротами Кыштыма. В том районе находились демидовские копи, откуда по узкоколейке возили руду на верхний металлургический завод. От той же Голой сопки в Кыштым входили, сменяя друг друга, противоборствующие стороны разного цвета. Наводили в городе то революционный, то контрреволюционный порядок, рвали мосты, арестовывали и расстреливали симпатизировавших той или иной власти. Кыштымские мальчишки в цветах не очень разбирались, поэтому также поочередно помогали военным переводить в момент отступления их лошадей вброд, благо мосты по укоренившейся привычке обеими сторонами рвались не после отступления, а до того.

Золотой обоз у Голой сопки появился не случайно. Летом 18-го царскую семью отправляли из Екатеринбурга в Тобольск. Следом везли царскую казну. Первый поезд благополучно ушел в Тобольск. Второй: Ему помешали белочехи, перекрывшие магистраль. Надо было спасать огромное богатство государя, еще не отнятое восставшим народом. В то время прямой железной дороги, связывающей Екатеринбург с Челябинском, еще не построили. Вот и сгрузили на подводы, чтобы лесными тропами сопроводить драгоценный груз в Челябинск, а уже оттуда по железной дороге в Тобольск вослед царю. Благополучно конный поезд миновал Верхний Уфалей, подошел к Кыштыму. Тут-то все и произошло.

На сегодня неизвестно, перегрузили ли красные золото с подвод, лишившихся лошадиной тяги, на другие телеги или спрятали его до лучших времен между Голой сопкой и динамитным заводом. В народе прочно утвердилась вторая версия. Оттого с той поры и стали рыскать по лесам золотоискатели с кирками и лопатами. Наиболее усердствовали динамитчики, благо предприятие располагалось непосредственно в зоне события. Приходили пораньше на работы, использовали обеденный перерыв. А то и вовсе забывали свои обязанности, полностью переключившись на поиски клада. Вероятно, кому-то эта золотая лихорадка надоела, и поступил негласный приказ подорвать динамитный к чертям собачьим. А находившийся в нескольких сотнях метров завод по производству канифоли по тому же странному стечению обстоятельств вскоре закрыли. Такая резкая реакция на розыск царских червонцев возымела действие: число золотоискателей резко поубавилось. А с годами бум и вовсе сошел на нет. Только в устных рассказах та реальная история сохранилась, все больше обрастая мхом легенд и преданий. Но и поныне редкий грибник не наведается за Голую сопку, чтобы бросить взгляд на листья папоротника или орешника: не блеснет ли солнечный зайчик, отраженный от завалившейся под куст монеты червонного царского золота?